Закон об адвокатуре предоставляет адвокату право запрашивать документы из государственных органов и организаций [162], однако не устанавливает никаких механизмов реализации этого права. Хотя в норме Закона об адвокатуре и указано, что органы и организации обязаны выдавать адвокату запрашиваемые документы или их копии, ответственности за отказ в их предоставлении или за отсутствие ответа на запрос не предусмотрено. Адвокаты не названы среди субъектов, имеющих право получать информацию, распространение и (или) предоставление которой ограничено(например, банковскую или врачебную тайну, персональные данные физического лица и др.). Таким образом, данное право существует на уровне декларации и фактически равноценно праву любого отдельного гражданина на обращение.

На практике адвокатам отказывают в предоставлении информации независимо от ее характера. Помимо отсутствия специально оговоренного права на получение определенного рода информации, в качестве основания указывают также отсутствие полномочий на представление интересов клиента и требование предоставить доверенность. Последнее показывает, что адвокат не рассматривается как самостоятельный субъект получения информации, а лишь как представитель определенного лица (что к тому же ограничивает адвоката в получении информации, не относящейся лично к клиенту).

Обжалование отказов в прокуратуру и суды не влечет удовлетворения жалоб. Суды, в частности, отказываются возбуждать гражданские дела по таким жалобам, указывая на то, что истребование сведений возможно путем заявления ходатайства в гражданском или уголовном процессе.

Материалы уголовных дел и дел об административных правонарушениях, как правило, предоставляются адвокатам для ознакомления без существенных препятствий, однако в копировании или фотосъемке материалов политически мотивированных дел в большинстве случаев адвокатам (равно как и клиентам) отказывают. Такие отказы, как правило, не содержат никакого обоснования и носят произвольный характер.

По результатам опроса, проведенного интернет-порталом defenders.by, с запретом фотокопирования сталкивались 91,20 % опрошенных, проведших 202 уголовных дела и 363 дела об административных правонарушениях. 51,40 % опрошенных сообщало об этом ограничении органом адвокатского самоуправления, 42,90 % – обжаловало в процессуальном порядке. Ни одно из этих обращений не имело положительного результата [163].

На законодательном уровне возможность копирования материалов дел надлежащим образом не урегулирована. УПК предоставляет защитнику право копировать материалы, но обусловливает возможность копирования разрешением следователя или суда [164] и не указывает критериев, по которым в разрешении может быть отказано. В административном процессе возможность копирования материалов дела также поставлена в зависимость от разрешения органа, ведущего процесс [165].

Имеются также и немотивированные отказы в копировании гражданских дел, имеющих политический аспект, при том что в гражданском процессе ограничение копирования материалов предусмотрено лишь в отношении дел, содержащих государственные секреты [166].

В 2020–2022 годах значительно возросло количество случаев отобрания у адвокатов подписки о неразглашении данных предварительного расследования [167]. Следователи не сообщают конкретных оснований, вызывающих необходимость отобрания такой подписки, а в круг сведений, не подлежащих разглашению, включают любую информацию, связанную с делом, в том числе номера статей Уголовного кодекса, по которым предъявлено обвинение, процессуальный статус клиента, факт участия адвоката в следственных действиях, имя следователя и т.п. Судебные заседания по таким делам проводятся, как правило, в закрытом режиме с таким же кругом сведений, не подлежащих разглашению. В результате этого адвокаты существенно ограничены в возможности сбора доказательств (например, запрещено передавать специалисту материалы дела для дачи по ним заключения), что напрямую отражается на эффективности юридической помощи. Кроме того, это нарушает принцип состязательности сторон, потому что следственные органы и прокуроры такими ограничениями не связаны.

В 2020–2022 годах распространилась практика, когда в период расследования и во время судебного разбирательства орган расследования передавал в государственные СМИ материалы следствия и они транслировались по телевидению и публиковались в печати с комментариями, подрывающими презумпцию невиновности. В то же время адвокаты, связанные подписками о неразглашении, не имеют никакой возможности опровергнуть данные сведения в публичном пространстве.

Исходя из результатов опроса интернет-портала defenders.by, 68,6 % опрошенных сталкивались с проблемой отобрания подписки о неразглашении данных предварительного расследования. Как правило, орган следствия не разъяснял круг таких данных (45,2 %) и причины отобрания подписки (76,1 %). Лишь незначительная часть адвокатов после разъяснений следователя посчитала понятным объем не подлежащей разглашению информации (6,5 %) и обоснованным применение данного ограничения (3,4 %). Процессуальное обжалование не дало никаких результатов, однако 3,8 % опрошенных указали, что после обращения в органы адвокатского самоуправления проблема была решена [168].

В уголовном процессе в качестве источника доказательств используются материалы оперативно-розыскной деятельности. Данные материалы представляются в уголовное дело самим органом, осуществляющим такую деятельность, в объеме, который этот орган сочтет необходимым (например, может передаваться лишь часть аудиозаписей, полученных в ходе слухового контроля). Таким образом, доказательственная база формируется избирательно, а защита лишена возможности в полном объеме изучить материалы в отношении клиента, среди которых могут быть оправдывающие его сведения. Помимо этого, в ходе судебного разбирательства судьи могут истребовать материалы оперативно-розыскной деятельности, которые не содержатся в уголовном деле, для самостоятельного изучения, без ознакомления с ними стороны защиты. Впоследствии сведения из этих материалов используются при постановлении приговора. 

Аналогичный подход применяется и в отношении документов, имеющих гриф «для служебного пользования». Суды, в том числе в рамках гражданского судопроизводства по спорам с государственными органами, не предоставляют адвокатам возможности ознакомиться с содержанием таких документов, однако кладут их в основу своих решений.